Вы слышите, птицы поют?
У каждой летуньи - свой голос.
И всех их иначе зовут,
И в каждом напеве свой солод.
И каждая песня навскид -
Жемчужина прямо из рая,
Порой неприглядна на вид,
Но слушаешь их, замирая.
И в каждом растеньи в лесу
Сокрыт незаметный источник,
Его я всё время ищу,
С утра я ищу и до ночи.
Но он не даётся найтись,
Как будто бы нет мне работы,
Как будто бы сутью пути
Является поиск и всё тут!
Иду я, не знаю куда.
Дойду ли? - Я тоже не знаю.
Лишь древние книги твердят:
Мы грезим потерянным раем.
Когда-то его я нашёл,
Тогда ликовал без умолку,
Но после куда-то ушёл
Толь он, то ли я втихомолку.
Наверно, я не был готов.
Теперь вот учусь неустанно.
Жду, голос мне скажет - "Готов!"
И я воспарю и не стану.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
